На 20-летие Валентина Петровна подарила внучке свое кольцо. Этот золотой перстень ей когда-то в молодости привез из другого города муж. «Маркиз» с огромным рубином. Тогда такие были в моде и стоили дорого. Они были показателем статуса, поэтому их особенно любили почетные работники советской торговли. Вкупе с огромным начесом на голове и золотыми зубами унизанные «маркизами», «поцелуйчиками» и печатками пальцы производили неизгладимый эффект.
Валентина Петровна это кольцо почти не носила – громоздкое и тяжелое, да и куда его надевать, не на работу же или на «фазенду»? Отдыхать Валентина Петровна никогда не умела и не любила, в гостях или на торжествах почти не бывала. А лежать дома на диване перед телевизором в огромном перстне как-то неуместно. Муж давно умер, и кольцо, как память о нем, хранилось в чашке от сервиза «Мадонна», который стоял на стеклянной полке буфета рядом с коллекцией хрусталя.
Внучка за кольцо, конечно, поблагодарила – из вежливости. Но это было не то, о чем она мечтала. И кольцо из бабушкиного буфета перекочевало в коробку с мамиными драгоценностями. И пролежало там лет пять. Пока внучка не решила купить себе новый телефон. Денег на него немного не хватало, и она вспомнила о перстне. Повертела в руках, примерила. Болтается на пальце, все время кренится набок из-за огромного камня. Кто и когда будет его носить? Украшения внучка не любила, тем более золотые, косплеем не увлекалась, некромантом на Хэллоуин не наряжалась, гаданием не зарабатывала. А посему решила отнести перстень в ювелирную мастерскую – интересно, сколько за него дадут?
Ювелир сразу сказал – ценность имеет только золото, а камень – так, стекляшка. «Так рубин же? В советское время, вроде, рубины были настоящие?» Ювелир ухмыльнулся и открыл ящичек, где в целлофановом пакетике хранились такие же камешки, вытащенные из старых колец и сережек: «Какие там настоящие? Кто вам такое сказал?» Для того, чтобы узнать, сколько весит золото, нужно было вынуть камень. Он не поддавался, сидел крепко. Ювелиру пришлось постараться. Под плоскогубцами кольцо сплющилось, скукожилось, утратило былое величие и приобрело жалкий вид. Наконец камень выпал, и ювелир отдал его девушке – на память о бабушкином подарке. А за золото выдал сумму даже большую, чем рассчитывала внучка. Она купила себе то, что хотела. И осталась очень довольной. Жалости и сожаления по поводу судьбы «маркиза» она не испытывала. Все равно перстень так бы и лежал забытым еще много лет, доставали бы его раз в год для того, чтобы подержать в руках и, возможно, почистить, чтобы не темнел. А так хоть какая-то от него польза.
… Многие вещи представляют ценность только для их первых владельцев. Для них это сбывшаяся мечта, воспоминания о подарке любимого или напоминание о чем-то хорошем. А для следующих поколений эти вещи уже ничего не значат, поскольку к ним нет эмоциональной привязки. Может быть, кольцо стало бы семейной драгоценностью, если бы это был не «маркиз», а хотя бы «поцелуйчик». Сейчас у многих дома есть доставшиеся в наследство от бабушек и мам уже безнадежно устаревшие советские ювелирные украшения, хрустальные вазы, всякие сервизы и дивандеки с коврами. В свое время все это доставалось с огромным трудом, часто по большому блату, и им практически не пользовались, берегли до лучших времен, которые так и остались где-то в далекой перспективе, или на приданое. Пользоваться этим уже никто не будет, выбросить рука не поднимается, хранить негде. Просто чемодан без ручки, честное слово. Всему свое время и свой срок службы…
И все-таки интересно, что будут передавать по наследству своим внукам наши дети?
Лена Карпачева
